PWP-моб

[gerty_me]

Итак, дорогие мои маленькие извращенцы.
Поскольку абсолютное большинство из нас любит горячую НЦу и даже не скрывает этого прискорбного факта, давайте замутим соответствующий флэшмоб.
Драбблы пишем по артам. В комменты кидаем арт, на который хотелось бы получить порнушку.
На всякий случай, даю ссыль на тумбу, где можно нарыть дрочибельные картинки.

аккуратно, всяко-разный дестиэль на тумбе

Герти надыбала следующий арт.

осторожно! Рейтинг!

(с)

PWP к арту от Эрни!


отсюда

запись создана: 21.01.2014 в 16:06

@темы: Фанарт, Флешмоб

Comments

[алКошка]

ОМГ, а я потырю себе арт, буду дрочить
Копирайт к арту добавила^^

[Vet_Vet]

а что делать трепетным фиалкам?

[gerty_me]

Пишите чувственную эротику

[Vet_Vet]

как "Шев"?))

[fotin@]

во!

[Ernst Wolff]

я закрою сессию и приду писать флаффную порнуху или ангстовую в зависимости от результатов сессии, а пока подпишусь на тему, чтоб не потерять

[Ernst Wolff]

ну вот, я пришел, а никто ничего не написал. а я надеялся.

[Vet_Vet]

мы тебя ждали)

[Ernst Wolff]

по мотивам арта от Герти написалось.

1012 слов

Дин, развалившись в кресле, с вызовом смотрит на Кастиэля. Тот, с идеально ровной спиной, примостился на крае кровати напротив, как всегда – полностью одетый, застегнутый на все пуговицы.
Дину нравится. На нем самом-то вообще никакой одежды нет.
Он смотрит в глаза Касу и не глядя берет со спинки кресла упаковку с чулками. Дин вскрывает ее, вытаскивает один чулок, стараясь не задеть капрон ногтями и не порвать.
Кастиэль сглатывает, его взгляд резко смещается вниз, на мягкий член Дина, а потом снова стыдливо поднимается вверх.
Дин усмехается, съезжает в кресле чуть ниже, сгибает ногу в колене и притягивает ее к себе. Он собирает чулок, надевает его на ступню, делает вид, что не замечает Каса и просто устраивается поудобнее.
Ему даже не надо смотреть, он и так знает: Кас уставился ему между ног, смотрит между ягодиц, пламенея от грязных мыслишек.
Дин натягивает чулок, распрямляет ногу, оставляя ее на весу, и скользит ладонями от лодыжки до бедра. Он проводит по оголенному участку кожи с внутренней стороны, совсем рядом с пахом, начиная возбуждаться.
Но представление еще не закончено.
Закинув одну ногу на подлокотник кресла, Дин задирает другую и берет в руки второй чулок. На этот раз не торопится: натягивает его медленно, разводит ноги шире, гладит бедро перед тем, как запаковать его в капрон. Как будто ни к кому не обращаясь, Дин говорит:
– Так гладко скользит… и так приятно, – и, в подтверждение своих слов, с легким стоном проводит ладонью по ноге.
Он вскидывает глаза на Каса. Тот, оттягивая галстук, облизывает губы. Почувствовав взгляд Дина, он тяжело вздыхает. Снимает пиджак.
Дин, выгнувшись, берет со спинки кресла следующую деталь – шелковые трусики насыщенно-фиолетового цвета.
Член уже твердый от всех этих игр, Дин, представляя, как Кастиэль разглядывает его, успел возбудиться. Он быстро надевает трусики, поправляет член. Поставив локоть на подлокотник и подперев щеку кулаком, Дин смотрит на Каса, чуть поглаживая пах. Ему нравится ощущать прикосновения через тонкую ткань, головка уже влажная от смазки, и хочется перестать дразнить себя, но Дин держит себя в руках. Еще не все.
Он грациозно встает, берет последнюю деталь туалета – полупрозрачный пояс. Склонившись, он надевает его через ноги. Потом, закрепляя подвязки на чулках, говорит, то и дело вскидывая взгляд на Каса:
– Красиво, да? Чувствую себя девочкой. И… если ты хочешь… можешь тоже называть меня так. Если хочешь, чтобы я был сегодня твоей послушной девочкой.
Дин заканчивает с подвязками, переносит вес на одну ногу. У Кастиэля натянута ширинка, на его скулах румянец, и Дин усмехается. Он проводит по груди ладонью, зажимает сосок между пальцев, теребит его.
Кастиэль снимает галстук и закатывает до локтя рукава рубашки.
– На колени, – хрипло приказывает он, и Дин с готовностью подчиняется.
Кастиэль подходит к нему, на ходу расстегивая ремень и ширинку. Он не снимает брюки, только вытаскивает член.
Дин приоткрывает рот, облизывает губы. Смотрит на Каса сверху вниз, тянется к своему члену, но тут же убирает руки, едва слышит голос Кастиэля:
– Не сметь.
Кастиэль вытаскивает пояс и, обойдя Дина вокруг, крепко стягивает его запястья.
– Я бы и так не ослушался, – шепчет Дин.
Кастиэль, снова встав перед ним, шлепает его членом по губам.
– Говорить будешь, когда я разрешу.
Больше Дин ничего не говорит. Вскинув глаза, он смотрит на Каса.
Кастиэль, взяв член в руку, проводит головкой по губам Дина, тяжело дышит. Его грудная клетка мерно вздымается, член скользит по губам гладко-гладко, и Дин жмурится от удовольствия.
Он приоткрывает губы шире, приглашая, и Кастиэль не может сдержаться: он толкается в горячий рот, заполняет собой.
Дин наслаждается ситуацией.
Кастиэль может играть в приказы, но он не может сделать ничего против воли Дина. Он слабо связал его запястья, даже руки не больно, он не толкается в горло, заставляя давиться, он очень осторожен.
Дину кажется это безумно милым.
Он сам насаживается на член Каса, чуть теряя равновесие, и сильные руки тут же поддерживают его за плечи. Головка скользит по нёбу, и Дин пускает Каса в горло. Он задает свой ритм, контролирует ситуацию даже сейчас – со связанными руками, в этих чулках… Кастиэль крепче сжимает его плечи, толкается бедрами вперед, уже рвано, и Дин насаживается поглубже, чтобы сперма сразу попала в глотку, но Кас вдруг резко хватает его за волосы и отстраняет, выходя полностью.
Открыв глаза, Дин в недоумении смотрит на него, и теряется: в глазах Кастиэля он видит что-то новое. Кас тянет за волосы до боли, быстро дрочит себе, и Дин настороженно начинает:
– Кас, ты же… я не люблю так! – возмущенно рычит он и хочет уже подняться с колен, но Кас сильнее сжимает его челку в кулаке, не позволяя вырваться, и отчаянно прикусывает губу.
Дин пытается отклониться, но Кас не позволяет.
Кастиэль срывается, кончает, крепко стискивает волосы Дина, не обращая внимания на его возмущение, кончает на лицо.
– Я не разрешал! – вскрикивает Дин, а Кастиэль, игнорируя его возмущение, опускается рядом на одно колено.
Дин зло глядит на него, сердце колотится где-то в горле. Он чувствует себя оскорбленным. Он терпеть не может вкус спермы, он не любит, когда Кас кончает ему в рот, а на лицо…
– Сегодня ты – моя послушная девочка, – хрипло произносит Кас. Он проводит большим пальцем по щеке Дина, скользит им по сжатым губам, надавливает на челюсть, и, едва Дин приоткрывает рот, пропихивает измазанный спермой палец между губ.
Дин по-прежнему взбешенно смотрит на него, а Кастиэль толкает его, валит на пол, раздвигает ноги.
Руки становится больно только сейчас, и Дин не понимает, почему до сих пор позволяет Касу помыкать собой. Но тяжесть тела Каса сверху так приятна, и вжиматься в него пахом просто охрененно, а боль от связанных рук лишь дополняет букет ощущений.
Кас дышит ему в губы, его палец по-прежнему во рту Дина, и Дин отчего-то успокаивается. Он позволяет Касу трахнуть его рот горстью пальцев, он позволяет оставить засос на шее. Он возится, вскидывает бедра, трется о Каса и стонет, как шлюха, пока ему в уши льется шепот:
– Хорошая девочка…
Дин извивается, жмется к Касу, челюсть уже болит, но это даже классно, сперма на лице подсыхает, и Дин чувствует себя грязным. Он кончает в шелковые трусики, и Кас легко поднимается, встает над ним, смотрит.
Дин дрожит, пытаясь отойти от оргазма, и словно видит себя со стороны: весь мокрый, затраханный, с раскрасневшимися губами, в сперме… со связанными руками и в женском нижнем белье, в чулках.
И… ему это нравится.
Касу, похоже, тоже.

[Melarissa]

И… ему это нравится.

- а уж нам-то как!
Браво! хорошее начало вечера

[gerty_me]

Ernst Wolff, ЭТО БЫЛО ГОРЯЧО!
Самое то перед сном, о, да!!!
Кинково, ащ-ащ

[Red pineapple juice]

Великолепно! Властный Кас! Мммм! Не усну теперь)))

[gerty_me]

Red pineapple juice, во да! ВЛАСТНЫЙ КАС!

[ALFREA Zarika]

И… ему это нравится.
Касу, похоже, тоже.

а уж как мы обдрочились!
ыыыыыыы! какой Кас! как я люблю такого Каса

[алКошка]

Ernst Wolff, ооо, как же я соскучилась по горячей порнухе!!!
И как прекрасно наконец-то снова получить так вкусно, пошло, грязно - так безумно и восхитительно
Спасибо, я даже не дрочил, я так кончил

[Melarissa]

Короче, фик я написала еще пару дней назад, как только увидела арт, но не успела доделать А тут меня и опередили. Но мало дроча на такие арты не быват, так что версия намба ту студию!

1656 слов

Он сам подал эту идею. Не специально, просто... так получилось.
Это была игра, на двоих, которая началась случайно. Фантазии есть у всех, но не у всех есть некто, способный вытащить самую грязную фатазию из глубин подсознания, рассмотреть ее, отнестись к ней, как прекрасному поводу поэкспериментировать и воплотить в жизнь.

Кастиэль мог. И делал. Нечасто, не по графику, просто иногда, лежа рядом с Дином, а иногда даже еще и на нем (и в нем), он вдруг на пару секунд зависал, пристально всматриваясь в его глаза, а потом, неделю спустя, или даже две, Дин находил в своей сумке сверток. Он никогда не знал, что там окажется - кто контролирует все свои мелькающие после классного траха мысли? Но после получения "подарка" Дина каждый раз окатывала горячая волна, с головы до ног, потому что это было каждый раз то, что он никогда бы не решился озвучить.

В первый раз "подарок" выглядел настоящим подарком. Коробка как из свадебного магазина, лента, шелковая бумага внутри... А на перламутрово-белой подстилке - ярко-алый кожаный ошейник. Не для людей, настоящий собачий, из тонкой выделанной кожи с тиснением. Надо ли говорить, что он пришелся идеально, лег ровно под кадыком и застегнулся как по мерке. Иногда, вспоминая, как проходился горячий язык Каса по кромке кожи, Дина охватывало непрошенное возбуждение. Но после этого раза ошейник исчез, словно и не было его. И, видимо, Дин слишком громко подумал о том, что "подарки" не должны быть такими заметными. Потому что следующий он нашел в сумке, завернутый в газету. В свертке оказался шелковый шарф и наручники. Настоящие наручники, не игрушка. Закрывая глаза, Дин все еще мог вспомнить ощущение невероятно легкого прохладного гладкого шелка на своем лице, и то, как тот промок под конец в тех местах, где соприкасался с глазами.

Им редко удавалось провести время наедине, хватало разных дел и без дополнительных встреч, но иногда... Иногда это было необходимо.

В этот раз вместо свертка Дин нащупал в боковом кармане сумки что-то шуршащее, оказавшееся небольшим пакетом. Он задвинул его поглубже, дождался, когда Сэм вышел за кофе, и только тогда заглянул внутрь. Когда он разложил очередные аксессуары на кровати, он почувствовал, как жар приливает к щекам. Это было... стыдно. И грязно, потому что никогда Дин не решился бы мечтать о подобном. И одновременно притягательно. Трусики звонко-филетового цвета, на ощупь гладкие, такие, что хочется гладить и трогать. Прозрачный пояс из черного капрона. Нераспечатанная упаковка чулков. И моток витого красного шнура с этикеткой, сплошь покрытой иероглифами и с ценой явно не в долларах. Дин не знал, как называется шнур, но вполне был осведомлен, для чего тот нужен.

Однако действовать следовало рационально. Он с трудом удержался, чтобы не начать дрочить в душе, но это было бы слишком дешевой заменой. Потом послал сообщение Сэму, что уходит проверить одну версию, возможно, вернется поздно. Потом поиск мотеля с отдельными домиками, чтобы за стенами точно никого не было. Потом спрятать пакет под курткой и торопливо уехать в мотель, снять такое бунгало, запереть дверь, задернуть шторы... И тогда достать новоприобретенное богатство.

Ткань ложилась идеально, все, что приносил Кастиэль, идеально соответствовало размерам Дина. Ничто нигде не терло, не впивалось, не болталось. Было там, где ему надлежало быть. Дин погладил себя по члену прямо по фиолетовому шелку. Ощущения были невероятными, словно от ладони шло электричество, настолько интенсивно ощущалось каждое прикосновение и нажатие. Он представил, как вместо его собственных пальцев по шелку скользнут чужие, и от одной этой мысли его член сразу дернулся, натягивая ткань. Надеть пояс оказалось не так сложно, как и чулки, теоретически Дин вполне знал, как все это делается, но вот дурацкие застежки... Кас всегда был перфекционистом, на чулках не оказалось силиконовых полосок, поэтому Дину пришлось попыхтеть, застегивая специальные пластиковые замочки на кружевной оторочке чулков. Запыхавшись, он наконец-то справился, после чего встал и подошел к шкафу, в дверце которого было зеркало.

На него смотрел он сам. Или все-таки не совсем он, потому что... Дин провел кончиками пальцев по груди. Это был совсем другой он, не тот, который пил черный кофе, носил пистолет за поясом джинсов и был готов срубить голову вампиру одним взмахом мачете. Это был другой Дин, которого изредка Кастиэль вытаскивал как чертика из табакерки откуда-то из глубин подсознания, мастерски заставлял забыть обо всем остальном, а потом снова заботливо прятал под плотную крышечку, скрывая от взоров всех окружающих и даже самого Дина.

- Я готов, - негромко сказал он, по прежнему не отводя глаз от своего отражения. Шорох раздался почти сразу же, словно Кастиэль только и ждал, когда его позовут. Хотя, может и ждал. Дин не вздрогнул, когда ангел появился прямо за его спиной.
- Здравствуй, Дин, - его том был сух и спокоен как всегда. Дин сглотнул, преодолевая инстинктивное желание прикрыться. Первые минуты всегда давались ему трудно.
- Привет, Кас, - он посмотрел отражению Кастиэля в глаза. - Прекрасный выбор.
- Да.

Кастиэль редко тратил время на объяснения или комплименты. Он сделал шаг к кровати, на которой остался лежать виток шнура, и взял его. Дин почувствовал его дыхание на затылке, когда Кастиэль положил шнур ему шею и провел руками по плечам, обводя их. Шнур лег ровно, словно слился с кожей воедино. Дин сложл руки за спиной, согнув их в локтях и положив одно предплечье на другое. Кастиэль оплел их витым шелком, ровно, словно выкладывал какой-то узор. Не затянул, но стало невозможно сдвинуть руки хотя бы на миллиметр. Дин дернулся, чувствуя, как натягивается веревка на плечах. На секунду паника поднялась внутри него, но опустившиеся ему на плечи ладони подействовали как успокоительное.

- На колени, Дин, - голос Кастиэля оставался спокоен даже сейчас, хотя Дин ощущал, что того заводит эта ситуация.

Повернувшись, Дин опустился сначала на одно колено, потом, чуть повременив, уперся и вторым в пол. Здесь не действовали правила личного пространства и жесткой дистанции. Кастиэль положил ему руку на голову.

- У тебя есть пожелания, Дин? - он внимательно посмотрел на него сверху вниз.
- Сними... плащ, - негромко произнес Дин, чувствуя, как сжимается от предвкушения горло. - И рубашку.

Кастиэль не стал использовать свои способности, мгновенно избавляясь от одежды, как делал порой. Вместо этого он отошел на пару шагов, так, чтобы Дину не пришлось задирать голову слишком высоко, и снял плащ. Отбросив его в сторону, он избавился от пиджака и галстука, оставив их лежать прямо на полу. Потом, не отводя глаз от Дина, он принялся медленно расстегивать пуговицы, не торопясь, оттягивая момент. Когда он выдернул ее из брюк и позволил просто свободно упасть к своим ногам, Дин готов был уже ползти к нему. Ему до боли захотелось вжаться лицом в плоский безволосый живот, пройтисъ по нему языком, забраться под пояс брюк... Кастиэль, вероятно, опять читал его мысли, потому что он сам сделал шаг ему навстречу, опять положил руку на голову, и Дин почувствовал, как Кастиэль сжал пальцы, сгребая волосы надо лбом в кулак и натягивая кожу. Он послушно откинул голову назад, прикрывая глаза.

- Давай, - Кастиэль говорил негромко, но Дину показалось, что гром ударил прямо над крышей уединенного домика.

Следуя разрешению или, может, приказу, он вжался лицом в гладкую кожу, и заработал языком. Кастиэль замер, опустив руки, предоставив Дину самому решать, что и в какой последовательности делать, какой темп выбрать. Дин чувствовал, как бьется под кожей пульс, как он ускоряется по мере продвижения Дина ниже. Дин прикрыл глаза, концентрируясь на запахе, вкусе, ощущениях... Он нащупал зубами ремень и попытался вытянуть его из пряжки. Кастиэль сразу же чуть отклонился, сам расстегнул брюки и приспустил их вместе с бельем. Дин чуть не захлебнулся слюной, когда вобрал в рот головку его члена. Каждый раз он был уверен, что помнит его вкус наизусть, и каждый раз убеждался, что память подводит его, что в реальности все намного острее, сильнее, резче.

Он приоткрыл глаза и посмотрел снизу вверх. Одновременно он представил, как выглядит сейчас сам, этакий порно-красавчик с пережатым дамскими трусиками стояком. Кастиэль ответил на взгляд, между ними словно натянулась струна. Дин больше не закрывал глаз и не отводил их. Он начал медленно, неторопливо двигать головой, постепенно увеличивая размах, ускоряя движения. Кастиэль продержался не слишком долго, он не утерпел и начал толкаться в своем ритме, проникая каждый раз все глубже и глубже. Дин чувствовал, как раз за разом упирается твердая плоть ему в небо, но изо всех сил держался. В этот раз соревнование проиграл Кастиэль, он прикрыл глаза, чувствуя неотвратимый оргазм. Дин старательнее заработал языком, плотнее сжал губы, но Кастиэль неожиданно выдернул член у него изо рта. Ему потребовалось всего пару раз двинуть кулаком по члену, и в лицо Дину брызнули теплые капли. Дин попытался отодвинуться, но Кастиэль предупредил его движение, ухватив за волосы, продолжая дрочить себе, выжимая последнее.

[Melarissa]

коротенькая концовка

Дин чувствовал щекотку от ползущих по лицу потеков, он плотнее сжал губы, позволяя им капать с подбородка. Кастиэль выпустил его волосы, обошел вокруг него и склонился, стоя у Дина за спиной.

- Посмотри на себя, - внятно произнес он, и Дин посмотрел в зеркало, которое до этого было ему не видно за Кастиэлем. Он выглядел грязно. И горячо. Пожалуй, он нравился себе.

Кастиэль опустился на колени позади него, следя за тем, чтобы Дин продолжал смотреть в зеркало. Дин опять ощутил дыхание на своей шее сразу под кромкой волос. Кастиэль положил руку ему на пах и погладил член через трусики, именно так, как недавно это делал сам Дин. На ткани появилось маленькое влажное пятнышко, сделавшее ее в этом месте темной, почти черной. Глядя в зеркало поверх плеча Дина Кастиэль легкими поцелуями спустился по его шее к плечу и неожиданно сильно прикусил кожу. Дин ахнул, рука на его члене сжалась, большой палец прошелся точно под головкой, и он кончил неожиданно для себя самого. Пятно сразу увеличилось, превратилось в кляксу. Дин облизнул губы, ощутив вкус уже остывшей спермы. Кожу немного тянуло.

Кастиэль чуть отодвинулся и принялся распутывать узлы. Дин с облегчением опустил руки и принялся рассматривать оставшиеся от веревки следы. Отбросив шнур в сторону, Кастиэль пальцами очертил рубцы у него на плечах.

- Очень красиво, как тиснение на старинных книгах.

Дин вновь перевел взгляд в зеркало. Интересно, а как бы он выглядел, если бы Кастиэль связал его по всем правилам этой техники, как она там называется?

- Шибару, - шепнул ему на ухо Кастиэль, помогая подняться на затекшие от стояния на коленях ноги. - Это целое искусство, достойное самураев.

[ALFREA Zarika]

Melarissa, да чтоб тебя..
как я на работу пойду на дрожащих ногах?!
кинково и красиво!
описание того, как именно Кас удовлетворял фантазии Дина - это ащащащ! хорошо иметь того, кто может без слов вытянуть самое сокровенное и воплотить

[onaglorik]

Melarissa, вкусно и горячо! ммм. я даже знаю чем и кем навеяно я прав?
очень здорово и теперь кажется я знаю, чем ответить
спасибо тебе, солнышко, за сделанное мне утро

[gerty_me]

♥♥♥
И ведь собиралась отложить чтение до ночи ^__^
Не утерпела
Горячо, кинково, невероятно возбуждающе

[Melarissa]

ALFREA Zarika, а ты не ходи, ты ползи... а если не можешь ползти, ляг и лежи в нужном направлении.

onaglorik, нет, не этим. Я написала ее в понедельник или во вторник, но не позже, а то, о чем, как я думаю, ты говоришь, прочитала только вчера.

gerty_me, спасибо. Какой арт - так и хотелось писать.

[Nataf2013]

Ernst Wolff, Melarissa, черт... Впервые рада этим семи часам разницы во времени... Потому что у меня уже вечер, а прочитай я такое с утра...
Охрененно горячие зарисовки! Такими темпами придет умение получать оргазм не прикасаясь, просто читая...

[onaglorik]

ладно.. меня, как всегда, разнесло... но трусики на месте, я так понимаю это самое главное, да? потому что по арту мне писать нечего, а вот развить после Melarissa у меня как раз вышло. я наверно не точно понял правила флешмоба, так что можете и не учитывать.

Сэм знает.(2948 слов)

Сэм знает, что это ад. Личный ад Дина снова берет над ним вверх. Все начинается с самой малости. Все движется по кругу, по проторенной глубокой колее с которой тот никак не может соскочить. Сэм знает, что Дин увяз по уши в своем аду и с каждым разом брату все хуже. А все начинается просто - Дин ругается с ангелом. И ангел уходит. Дин может продержаться без него не больше суток, после он превращается в озабоченную течную суку, у которой из-под носа увели кобеля. Дин жуткий собственник и отсутствие его личного ангела портит жизнь Сэму. И портит довольно долго - с неделю или две. В итоге все заканчивается повторным скандалом с ангелом. Сэм никогда не присутствует при этих объяснениях, но знает, что заканчивается этот разговор отвратительно. Дин появляется совершенно другим - спокойным и принявшим какое-то решение. Сэм не любит такого брата, такой брат летит в свой личный ад так стремительно и неотвратимо, что Сэм не успевает ничего сделать. В такие моменты Дин запрещает даже произносить имя ангела, перестает есть, а главное не прикасается к алкоголю и это очень пугает Сэма. Дин начинает спать в одежде, не снимая даже ботинок. Практически не разговаривает, и меняется до неузнаваемости. Движется рвано, в глазах появляется болезненный блеск, дыхание поверхностное, словно не может глубоко вздохнуть и шумное как у загнанного кобеля. Дин словно тяжелеет на глазах, передвигается осторожно и медленно, будто ему трудно носить собственное тело. Через несколько часов после скандала с ангелом, после бесконечного спокойствия и умиротворения, странного счастья в глазах брата наступает время ада для Дина, а заодно и Сэма. А чертов Кас не приходит на умоляющие просьбы Сэма - никогда не приходит и что самое страшное с каждым разом он появляется все позже. Иногда Сэму кажется, что ангел ждет, когда его брат умрет. Потому что к концу первых суток ада, Дина уже лихорадит, он практически ничего не может делать, то застывает погружаясь в себя, то процедив сквозь зубы, что уходит, стремительно срывается в никуда. Тогда Сэм его упрямо ждет, молясь ангелу, чтоб не оставил единственного брата одного.
Сейчас Дин лежит на кровати очередного мотеля, представляя собой неприметный валун. Сэм осторожно смотрит на брата, зная, что с такие моменты тот совершенно не выносит пристальных взглядов. Дин выглядит ужасно. Он полностью одет и даже застегнут на все пуговицы. Он лежит на боку, скрутившись в тугой напряженный клубок, спрятав лицо в коленях и тяжело дышит, как выброшенная на берег рыба. Лица не видно, но Сэм знает, что губы давно искусаны в кровь, и глаза горят лихорадочным блеском. Дин сплошная открытая рана, которая болит и кровоточит. Пальцы судорожно вцепились в покрывало, его потряхивает то ли от жара, то ли от холода. Сэм не знает, потому что брат не разрешает до себя дотрагиваться, он научен на собственном опыте, что в такие приступы, Дин очень чувствителен к прикосновениям, что они доставляют ему нестерпимую боль - Дин тихо стонет и морщится, и всегда шарахается от него как от прокаженного. Сэм знает, что Дин горит в такие дни. Пламя ада сжигает его медленно и неотвратимо. Дин не ест уже двое суток и мало пьет жидкости, и это очень беспокоит Сэма. Но брат уже пару часов лежит почти недвижным камнем, и Сэм больше не в состоянии это выносить.
- К черту все. - в сердцах цедит Сэм. - я в аптеку. Приеду с лекарствами, и ты все примешь, и только попробуй мне отказать! Прибью тебя сам.
Сэм хватает ключи от импалы и громко хлопнув дверью, убегает от проблем своего брата, или наоборот несется в их сторону семимильными шагами. А еще он обещает себе надрать пернатую задницу, чтоб посланник небес на собственной шкуре ощутил всю боль его брата.
Дин даже не шевелится. Он лежит и ждет. Это единственное, что он может делать. Ожидание сводит с ума, но он терпеливо ждет, и больше не надеется ни на что. Едва слышный шорох крыльев за спиной оглушительно бьет по ушам. Дин в миг подрывается на кровати, скатывается с нее и даже не пытаясь подняться на ноги ползет в сторону звука. Его шатает из стороны в сторону, как пьяного. Он шире расставляет колени, чтоб позорно не упасть у ног Кастиэля. За пару шагов до ангела, с трудом сфокусировавшись на пыльных ботинках, он останавливается и медленно протягивает вверх руку. Его пальцы дрожат, и дрожь продолжается по всему телу, вырывая из горла протяжный тихий стон. Это самое страшное время. Дин боится его до тупой холодной боли внизу живота, этот страх скручивает все мышцы пресса, вызывая жуткие спазмы и даже рвотные позывы. Дин боится одного - отказа. Кастиэль может уйти и это ввергает Дина в пучину отчаяния.
- Прошу. - Дин вырывает из себя это слово, потому что больше не может, потому что так близко от ангела он больше не в состоянии контролировать себя.
Дин не поднимает головы, он вообще застывает в этой неудобной позе и сильно зажмуривает глаза, боясь услышать шелест крыльев. Ожидание сводит с ума. Напряжение вокруг окутывает Дина словно ватой. Он глохнет и кажется слепнет, но не старается открыть глаза и проверить свои ощущения, потому что он ждет. Холодные пальцы касаются его подбородка и настойчиво надавливают, заставляя приподнять голову. И Дин срывается на тихий шумный благодарный выдох. Дурная, навеянная страхом отказа тошнота отступает и Дин готов разрыдаться от счастья, что ожидание закончилось. Ангел принял его и не улетит. Так повелось - первое касание - и Дин знает, что Кас не в состоянии больше покинуть его. Дин тянется вперед, льнет к держащим его пальцам, дышит чаще, стараясь заполнится ангелом изнутри.
- Разденься. - едва слышно приказывает Кастиэль.
И Дин лихорадочно рвет куртку в стороны, пытаясь вытряхнуться из одежды. Он тихо подвывает от нетерпения, когда запутывается в рукавах, рычит на свои дрожащие непослушные пальцы, которые не могут расстегнуть болты на джинсах. Почти рыдает, потому что нет сил, чтоб разорвать собственную футболку, потому что он не помнит, как надо ее снимать. Сильные руки хватают его за плечи и ощутимо встряхивают. Дин мычит невнятно и понимает, что уже стоит на ногах. Голова немного кружится, плечи горят, словно Дина снова клеймят, и он стонет от наслаждения, пытаясь притереться к Касу.
- Стой! - короткий приказ и Дин замирает, ловя взгляд синих глаз.
Он приваривается к синим глазам и трясется, как в лихорадке, от звуков разрываемой на нем одежды. Кас делает все сам. Футболка трещит по груди и опадает на пол. Кастиэль жадно рассматривает накачанное влажное от пота напряженного ожидания тело. Тонкие металлические цепи туго опоясывают торс над грудью и под ней, вертикальные парные переплетения защемляют соски, и они торчат, набухшие и потемневшие. Цепочки, перекинутые через плечи удерживают этот металлический лиф на теле Дина. Цепочки глубоко впиваются в кожу и Кас видит потертости в некоторых местах. Кожа вокруг покрасневшая и припухшая. Кастиэль пальцами ведет вдоль цепи от плеча вниз и скребет ногтем зажатый в тиски сосок. Дина выгибает дугой, он почти кричит, широко раскрывая рот, но не издает ни звука, потому что давно не дышит, замерев перед ангелом в безумном ожидании. Он шумно глотает воздух и приваливается к Кастиэлю. От каждого движения цепи двигаются посылая очередную порцию уже с трудом переносимого возбуждения. Дин стонет и непроизвольно трется своим каменным стояком о бедро Кастиэля.
- Я сказал, стой! - хрипит ангел и толкает Дина в грудь.

[onaglorik]

Сэм знает. часть2

Дин еле заставляет себя сделать полшага назад, если бы не толчок в грудь, он не смог бы сам оторваться от Кастиэля.
Кас медленно расстегивает оставшиеся болты и стягивает джинсы вниз. Дин благодарно стонет, облизывается и отворачивается в сторону, краснея как девственница в свою первую брачную ночь. Он не в состоянии видеть этот восхищенный, полный дикого желания взгляд ангела. Дин знает, что тот видит. Кастиэль видит стоящий колом член, обтянутый черным кружевом женских трусиков. Они меньше на два размера, Дин помнит с каким трудом Кастиэль натягивал их на него. Как тут же появилось давление и Дин почувствовал себя спокойным и нужным. А главное свободным от самого себя. Кружево давно мокрое, за эти два дня полностью пропитанное его смазкой. Кас видит, как он тек все это время, как хотел, как ждал. Не нужны никакие слова. Тело Дина говорит за него. Говорит о его зависимости от ангела, о его похоти и жажде.
Кас больше не раздевает Дина, он просто заставляет исчезнуть спущенные джинсы и не снятые ботинки. Дин стоит обнаженный, выставленный на обозрение ангела в трусиках и цепях и жаждет только одного, чтоб Кас наконец-то взял его.
- Повернись. - Кас пока не многословен и Дину немного обидно, ожидание было долгим, и он стал уставать быть в одиночестве.
А сейчас Кастиэль продлевает эту пытку. Дин зажмуривает глаза и медленно, неохотно поворачивается. Он опускает голову на грудь и расставив ноги в стороны чуть прогибается в пояснице, выпячивая зад. Он стонет от постыдного возбуждения, чувствуя опаляющий взгляд Каса, скользящий по его телу.
- Кас. - тихо молит Дин, одним словом прося прекратить эту безумную пытку.
Черное кружево врезалось между ягодиц и плотно придерживает основание пробки. Кас судорожно вдыхает делает шаг к Дину и дотрагивается до основания пробки и чувствует ее тихую непрерывную вибрацию. Дин стонет протяжно и страшно. Он не понимает, как смог выдержать эту вибрацию на протяжении последних часов – Кас все это время играл с пробкой, как хотел. Дин всегда знает, что ангел не покидает его ни на секунду. Он хребтом, тугим комком непреходящего желания чувствует его присутствие. И сейчас, он больше не может терпеть. Он просто не в состоянии больше испытывать это безумие. Кас стучит ногтем по основанию пробки и Дин понимает, что начинает падать. Ноги абсолютно не держат его. Он летит вниз или вверх, но это не имеет никакого значения. В чувство его приводит собственный крик. Его отрезвляет дикая боль. Кастиэль зло выкручивает и без того измученные соски, заставляя Дина орать в голос.
Кастиэль толкает потерявшегося в своем желании Дина к стене, и сам упирает его ладони в стену.
- Я сейчас вытащу пробку Дин.
- Я не выдержу, Кас. - еле выговаривает Дин, прижимаясь лбом к холодной штукатурке.
Он и правда не выдержит, он кончит от одного прикосновения, даже от одной мысли, что Кас дотронется до него. И он ничего не может поделать. Он выпячивает зад, впивается скрюченными пальцами в стену, потому что не может дотронуться до себя, потому что чертов крылатый засранец умеет так виртуозно наказывать за непослушание, что легче отгрызть себе руку, чем еще раз позволить себе разозлить его.
- Не смей кончать, Дин! - холодно предупреждает Кас, и кружит пальцами вокруг пробки.
Дин приподнимает зад и разводит колени, стараясь уменьшить давление на член, но это мало помогает. Кастиэль и не думает снимать трусики он оттягивает кружево в сторону, еще больше зажимая покрасневшую головку, выдавливая из щелки очередную каплю смазки и снова стучит по вибрирующей пробке. Дин заходится криком, царапает стену ногтями и дрожит от невыносимого возбуждения. Но приказ, как кольцо на члене, не дает ему совершить эту ошибку. Приказ помогает продержаться еще немного. Кастиэль левой рукой жестко хватает Дина за шею и впечатывает щекой в стену, фиксирует, а правой в тоже время оглаживает спину, дергает цепочки и опускается ниже, к ягодицам, царапает наряженные полушария, тянет за кружево и не выключая вибрации начинает медленно тянуть пробку. Качает ее в стороны, растягивает вход, жадно смотрит как медленно раскрывается припухшее отверстие. Дин тихо воет на одной ноте с ужасом понимая, что еще одно движение внутри, и он кончит. Кастиэль это чувствует и впервые дотрагивается до члена Дина. Он оставляет пробку и с такой силой сжимает яйца через трусики, что Дин плачет от облегчения, а не от дикой боли. Он безостановочно и благодарно словно молитву шепчет только одно "спасибо" и не чувствует, как мышцы ануса втягивают пробку обратно.
Кастиэль вдруг нежно прижимается губами к правой лопатке и ласково шепчет:
- Тихо, тихо, Дин. Все хорошо. Ты молодец. Сейчас все будет.
И Дин наконец-то расслабляется и теряется в своих чувствах и ангеле за его спиной. Кас уверенно за одно движение вытаскивает пробку и отбрасывает ее в сторону. Надавливает на непроизвольно сокращающиеся мышцы пальцами и проникает сразу тремя. Гладит изнутри шелковую кожу и мнет напряженный член через влажное кружево, сжимает сильно, оттягивая оргазм. Дин извивается на пальцах и просит, как последняя блядь, чтоб Кас наконец-то взял его.

Дин постыдно и просяще ноет, когда пальцы покидают его тело. Он крутит задом, безумно желая заполнить хоть чем-то неприятную пустоту. Кас удовлетворенно хмыкает, быстро расстегнув ширинку и выпростав свой член, вновь отводит узкую черную полоску трусиков и полностью входит на всю длину. А Дин только благодарно стонет, и подается назад, насаживаясь еще сильнее на толстый и длинный член. Кастиэль больше не останавливается и не отвлекается ни на что. Он долбится в Дина, как отбойный молоток, вцепившись в бедра до белых ногтей и только сильнее оттягивает кружево, до боли зажимая яйца и головку члена.
- Сейчас! - приказывает Кастиэль и почти разрывает Дина на части.
Каждый толчок приходится точно по простате и Дин врубается на полном ходу в собственный оргазм, как самоубийца в придорожный столб. Дин кричит долго, содрогаясь всем телом, обмякая в надежных руках Кастиэля. Сперма с трудом вытекает из щелки. Кружево мешает, и белое пятно медленно проявляется на темной ткани. Дина колотит и ведет. Непрерывные толчки в воспаленную простату только продлевают мучительный оргазм. Кастиэль не церемонится и резко вытащив член, разворачивает ничего не соображающего Дина и впечатывает его в стену.
- Смотри! - приказывает он, надрачивая собственный член.
И Дин завороженно смотрит, как белые струи ложатся на Динов живот, на испачканное черное кружево, на бедра. Вид полностью одетого Кастиэля с торчащим колом членом, извергающим семя, вызывает в Дине повторный оргазм. его ведет, ноги слабеют, и он неотвратимо скользит по стене вниз. Кастиэль успевает подхватить его и переносит на кровать. Дин стонет, когда с груди исчезают цепочки. Кас только смазывает поврежденную кожу заживляющей мазью, потому что Дин трепетно относится к любой метке которую оставляет на нем Кастиэль. Соски приятно холодит, когда Кас аккуратно ведет по ним влажными пальцами. Дин горит, не в состоянии потушить свой пожар. Каждое прикосновение болезненно-сладкое и Дин позволяет чувствам захватить себя.
- Не уходи. - бормочет он, как в бреду, и прикусывает собственный язык.
Он не просит, он никогда такого не просит, даже если очень хочет, даже если всегда хочет. Он же Винчестер! Но двухдневное напряжение медленно покидает его, не хочет оставлять, словно хищник не отпускает жертву. Дин снова умоляюще стонет, не зная, чего хочет больше, чтоб Кас оставил его в покое или снова довел до черты. Да и не ему решать. Кас смотрит внимательно, не мигая, проникая в самую душу и мгновенно приникает жестким жадным поцелуем. Четыре пальца врываются бесцеремонно в самое нутро и Дин испуганно вскрикивает, когда трусы начинают натирать воспаленную головку. Только через пару толчков, Дин соображает, что Кастиэль зажимает между пальцами черное кружево и теперь трахает его не только пальцами, но и самими трусиками, заставляя их беспрерывно двигаться. С каждым толчком член Дина твердеет и ноет все больше. Дин жадно жует губы Кастиэля и стонет ему в рот на каждое движение.
- Это хорошо, что ты попросил меня остаться, Дин. Значит наказание буде не таким серьезным.
Дин на мгновение замирает, парализуемый страхом. Он не понимает, где ошибся и что не так сделал, но желание неотвратимо затапливает разум и Дин только стонет в ответ, извиваясь на пальцах Кастиэля.
- Если бы я не помог, Дин, ты бы позорно кончил без разрешения. Я очень недоволен, Дин. - пальцы ритмично долбятся в простату и надавливают жестко.
Кас доводит Дина до края, мешая удовольствие со страхом и болью. Бурлящий коктейль дня обезумевшего человека. Кастиэль проводит языком по скуле и приникает губами к соску. Дин выгибается дугой и кончает еще раз. Семени совсем нет, только спазмы скручивают все тело, доставляя больше боли, чем удовольствия. И только сейчас выматывавшее больше двух дней напряжение, как по волшебству, покидает его. Кас тут же чувствует перемены и осторожно вытаскивает пальцы. Он слегка зажимает сосок, не давая Дину провалиться в спасительный сон и шепчет, наклоняясь к самым губам.
- Я не буду приводить тебя в порядок. Ты будешь ходить в этих трусиках до завтрашнего утра. А с утра примешь душ и оставишь их в ванной. И может я успею их забрать до того, как их обнаружит Сэм.
Дин краснеет до корней волос, и хочет спрятать лицо на плече Каса, но тот накрывает его рот поцелуем и Дин уплывает в страну Морфея, абсолютно точно осознавая, что все сделает так, как требует Кас.

[onaglorik]

Сэм знает. часть3

Когда Сэм врывается в номер после полутора часов отсутствия, первое, что он видит - это расслабленного Дина, спящего на кровати под заботливо подоткнутым со всех сторон одеялом. Сэм знает, что Дин проспит недолго и потом будет вымученно извиняться, но так ничего не расскажет. Сэм знает, что пока его не было приходил Кастиэль, и Сэм знает, что Кас простил брата, раз Дин спит без верхней одежды в позе прожаренной на солнце медузы. Сэм знает, что такое счастливое и безмятежное состояние продлиться не долго, пока Дин снова не поругается с Касом. А еще Сэм знает, что у него от силы есть полтора часа, чтоб добраться до ближайшего кафе и накупить голодному Дину кучу еды и еще простой воды. Сэм знает, что Дин весь последующий день будет мучиться жаждой.
И Сэм знает теперь, что делать. Потому что выдерживать личный ад Дина, ему с каждым разом все труднее. Он тихо зовет ангела, зная, что тот не придет. Он демонстративно достает ангельский клинок и с тихим стуком выкладывает его на стол.
- Я знаю, что ты меня слышишь, Кас. Я хочу кое что попросить у тебя. Больше никогда не ругайся с Дином. Даже если он будет тысячу раз не прав. Просто уступи ему. Потому что когда ты пропадаешь, жизнь Дина превращается в маленький филиал ада. Не смей больше ссориться с ним, иначе я просто убью тебя. Пусть тебя не будет совсем, чем ты будешь не рядом с нами. Когда ты уходишь, жизнь Дина превращается в личный ад. Подумай над этим.
- Когда я ухожу, Сэм, жизнь Дина превращается в личный рай. - Сэм слышит в голове теплый голос ангела.
Сэм уже с час стоит у окна и смотрит, как снаружи течет спокойная и размеренная жизнь, он ни о чем не думает. Он просто теперь знает, что ничего не знает, но он чувствует потребность серьезно переговорить с этими двумя засранцами...

[Nataf2013]

onaglorik,
Я сдох... И не требуйте от меня сейчас какого-либо вразумительного отзыва... Ближайшие минут двадцать я курю и перевариваю прочитанное...

[Шериф Стайлз и НЦэ-17 бейсбольной битой]

А можно я тоже кину

арт?

[Red pineapple juice]

Melarissa, о, я дотерпела до ночи, не став читать с телефона, и правильно сделала) Оно прекрасно! Кастиэль здесь такой восхитительный, спокойный, почти отстраненный и в то же время заводящий до дрожи!
Единственное, что хочу заметить - мне всегда казалось, что техника связывания называется "шибари"
onaglorik, мне стало немного страшно за Дина... Хотя это и было достаточно горячо, видать, отвыкла я от БДСМ)

[ALFREA Zarika]

Глоооорииииик!
вот это ты даешь!
Это я даже не знаю как назвать это.. такие отношения..
сначала хрен поймешь, почему Дина колбасит..
вроде понять влюбленность могу, даже что безумно-преданную любовть и прочие сумашедшие эпитеты, но чтоб ТАК страдать.

но потоооом..
это очень очень изощренно..
эти игры..
адреналин, зависимость от другого, необходимость..
ыыыыыыыыы....
Кас-топ это вообще круто)) люблю когда он такой властный, сильный, доводящий до предела
А Сэм им точно могзи прочешет

[Melarissa]

Red pineapple juice, я поискала - нашла вроде как oба варианта... не будучи специалистом выбрала то, что попалось в сети...
спасибо))))